Михаил Горбачев. Прощай, оружие

В этом месяце 25 лет назад я сидел напротив Рональда Рейгана в Рейкьявике, куда мы приехали для переговоров о соглашении, по которому ужасающие арсеналы ядерного оружия США и СССР должны были быть сокращены и могли бы, в конечном итоге, быть полностью уничтожены к 2000 году

Несмотря на все наши разногласия мы с президентом Рейганом разделяли сильную веру в то, что цивилизованные страны не должны делать столь варварское оружие основой своей безопасности. И хотя в Рейкьявике нам не удалось достичь того, к чему мы в конечном итоге стремились, этот саммит, тем не менее, стал, как выразился мой бывший партнер по этим переговорам, «важным поворотным пунктом на пути к достижению более безопасного и защищенного мира».

Следующие несколько лет могут вполне определить, будет ли наша общая мечта об избавлении мира от ядерного оружия когда-либо реализована.

Критики представляют ядерное разоружение как, в лучшем случае, нереалистичную, а в худшем, - опасную утопическую мечту. Они ссылаются на «долгий мир» холодной войны как на доказательство того, что ядерное устрашение является единственным средством предотвращения крупной войны.

Как человек, который некогда распоряжался этим арсеналом, я с этим категорически не согласен. Ядерное устрашение всегда было тяжелой и хрупкой гарантией мира. Не прилагая усилий к выработке убедительного плана ядерного разоружения, США, Россия и другие ядерные державы своим бездействием способствуют созданию будущего, в котором ядерное оружие будет неизбежно использовано. Эта катастрофа должны быть предотвращена.
Как я, Джордж Шульц, Уильям Перри, Генри Киссинджер, Сэм Нанн и другие отмечали пять лет назад, ядерное устрашение становится все менее надежным и все более рискованным средством по мере увеличения числа стран, обладающим ядерным оружием. В отсутствие превентивной войны (показавшей свою контрпродуктивность) или эффективных санкций (которые пока демонстрируют свою недостаточность) только искренние шаги к ядерному разоружению могут обеспечить взаимную безопасность, необходимую для выработки жестких компромиссов по вопросам контроля над вооружениями и нераспространения.

То доверие и понимание, которые мы сформировали в Рейкьявике, подготовили платформу для двух исторических договоров. Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (Договор РСМД) 1987 года ликвидировал страшные молниеносные ракеты, которые тогда угрожали миру в Европе, а первый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (Договор СНВ) 1991 года сократил в течение десятилетия раздутые арсеналы ядерного оружия США И СССР на 80%.

Однако в отсутствие серьезных шагов к ядерному разоружению перспективы прогресса в сфере контроля над вооружениями и нераспространения сокращаются. За те два долгих дня в Рейкьявике я понял, что переговоры по разоружению могут быть столь же конструктивны, сколь и тяжелы. Путем увязывания широкого круга различных взаимосвязанных вопросов мы с президентом Рейганом выстроили то доверие и понимание, что были необходимы для обуздания гонки ядерных вооружений, контроль над которой мы утратили.

Оглядываясь назад, можно сказать, что с концом холодной войны наступила эпоха более запутанных механизмов балансирования мощи и убеждения. Ядерные державы должны придерживаться требований Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 года и возобновить «добросовестные» переговоры по разоружению. Это подкрепит дипломатический и моральный капитал, находящийся в распоряжении дипломатов в их попытках обуздать процесс распространения ядерного оружия в мире, где все больше стран обладают потенциалом создания ядерной бомбы.

Только серьезная программа всеобщего ядерного разоружения может дать ту гарантию и авторитет, что необходимы для выработки глобального консенсуса в отношении того, что ядерное устрашение является отжившей себя доктриной. Мы больше не можем позволить себе – ни в политическом, ни в финансовом плане – дискриминационный характер нынешней системы, когда у кого-то есть ядерное оружие, а у кого-то нет.
Рейкьявик показал, что смелость вознаграждается. В 1986 году условия для достижения соглашения по разоружению были отнюдь не благоприятными. До того, как я стал руководителем СССР в 1985 году, отношения между сверхдержавами эпохи холодной войны достигли своей низшей точки. Тем не менее, мы с президентом Рейганом смогли создать дух конструктивизма благодаря личному общению и постоянной готовности к контактам.
То, чего сегодня, по всей видимости, не хватает, - это лидеры, обладающие смелостью и видением, требующимися для создания доверия, необходимого для возобновления процесса ядерного разоружения в качестве основы мирного мирового порядка. Меня подтолкнули к действиям экономические неурядицы и чернобыльская катастрофа. Почему Великая рецессия и ужасная авария на АЭС в Фукусиме не вызвали сегодня аналогичной реакции?

Первым шагом могла бы стать долгожданная ратификация США Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) 1996 года. Президент Обама поддержал этот договор в качестве важнейшего механизма препятствия распространению ядерного оружия и предотвращения ядерной войны. Сейчас самое время выполнить свои общения, данные в Праге в 2009 году, примерить на себя мантию другого Великого коммуникатора — Рональда Рейгана — и убедить Сенат США оформить договорные обязательства по этому соглашению.
Это станет большим стимулом для остающихся «уклонистов» – Китая, Египта, Индии, Индонезии, Ирана, Израиля, Северной Кореи и Пакистана – также пересмотреть свою позицию по ДВЗЯИ. Это приблизит нас к цели глобального запрета ядерных испытаний во всех средах — в атмосфере, под водой, в космосе и под землей.
Вторым необходимым шагом было выполнение США и Россией нового Договора СНВ, предполагающее более глубокие сокращения ядерного оружия, в особенности тактического и резервного, которые не служат никакой цели кроме как тратят средства и угрожают безопасности. Этот шаг должен касаться ограничений в отношении ракетной обороны – один из ключевых моментов, подорвавших успех нашего саммита в Рейкьявике.

Оформление Договора о прекращении производства расщепляющихся материалов (ДЗПРМ), давно зависшего в процессе многосторонних переговоров в Женеве, и успех второго Саммита по ядерной безопасности, который пройдет в следующем году в Сеуле, также помогли бы обезопасить ядерные материалы. Это также потребовало бы обновления и расширения Глобального партнерства 2002 – программы, призванной обезопасить и ликвидировать все ОМУ – ядерное, химическое и биологическое, когда этот форум проведет свою встречу в следующем году в США.
Сегодня мир по-прежнему слишком милитаризован. В сегодняшней экономической ситуации комплексы ядерного оружия стали отвратительной «денежной ямой». Если экономические проблемы продолжатся – а это кажется все более вероятным - США, Россия и другие ядерные державы должны воспользоваться моментом для начала процесса многостороннего разоружения по новым и существующим каналам, таким как Конференция ООН по разоружению. Эти переговоры укрепят безопасность, сократив расходы.

Однако необходимо решать и проблему наращивания обычных вооруженных сил, одним из главных движущих факторов которого является огромный контингент войск, развернутый США по всему миру. По мере того, как мы начинаем продвигать наш Договор об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), мы должны серьезно рассмотреть вопрос снижения бремени военных бюджетов и вооруженных сил по всему миру.

Президент США Джон Кеннеди как-то предупредил, что «каждый мужчина, женщина и ребенок живут под ядерным Дамокловым мечом, подвешенным на тончайшей нити». Уже более 50 лет человечество настороженно наблюдает за движением этого смертельного маятника, в то время как государственные мужи обсуждают, как починить его изношенный шнур. Пример Рейкьявика должен напоминать нам, что полумер недостаточно. Те усилия, что мы с президентом Рейганом приложили 25 лет назад, будут оправданы только если ядерная Бомба будет окончательно перемещена в музейный зал варварства прошлого – где она будет экспонироваться рядом с кандалами работорговца и горчичным газом Первой мировой.
 

Project Syndicate, 09.10.2011