Избранные речи и выступления М.С.Горбачева

О новом мировом порядке

Выступление М.С.Горбачева в Высшей школе менеджмента

Париж, Франция

14 декабря 2001 г.

1.

Прежде, чем говорить о мировом порядке, стоит попытаться оценить, что же происходит сейчас в мире и с миром.

Завершение холодной войны и биполярного противостояния на мировой арене дали мощный толчок развитию процессов глобализации и, прежде всего, ее экономической основы. Придя на смену противоборству двух социально-экономических систем – капитализма и социализма, что являлось пружиной международных отношений второй половины ХХ века, глобализация превратилась сегодня в доминирующую тенденцию мирового развития.

Очевидно, что глобализация - это объективный процесс, его не остановишь и не отменишь. И во многом, несомненно, позитивный, ибо в нем заложены большие возможности. Глобализация усиливает взаимосвязь и взаимозависимость государств, наций, народов, регионов и континентов и тем самым открывает объективные предпосылки для сотрудничества, совместного поиска ответов на главные проблемы, с которыми сталкивается сегодня человечество.

Открываются новые возможности для развития – благодаря распространению информации, знаний, новых технологий, что позволяет полнее, чем когда-либо использовать преимущества международного разделения труда, производственной кооперации, эффективнее использовать ресурсы и т.п.

Но другое дело, как мы распоряжаемся этими возможностями, насколько мы способны направлять мировое развитие, чтобы снимались или хотя бы снижались риски глобализации. А эти риски очень велики. Глобализация происходит неравномерно. В одних сферах деятельности она зашла сравнительно далеко. В других – едва наметилась. Одни страны широко вовлечены в процесс глобализации. Другие – еще даже не стали на этот путь. Одни существенно выигрывают от глобализации. Другие – несут весьма болезненные потери. Многих беспокоит, не создает ли глобализация условий для своего рода нового колониализма, для гегемонизма тех, кто в силу обстоятельств оказался в роли главных «глобализаторов». Ведь не случайно возникло мощное антиглобалистское движение, охватившее многие страны.

К чему я это говорю? Я хочу сказать, что рассуждать о новом мировом порядке без понимания всей природы современного глобализирующегося мира, его сложности и противоречивости, - бессмысленно.

Нужен глубокий анализ всей ситуации, чтобы на его основе строить поиски мирового порядка, отвечающего требованиям времени и интересам всех народов и государств.

2.

На протяжении последнего десятилетия, в период после окончания холодной войны, мы столкнулись с рядом негативных последствий глобализации. И могли убедиться, что нередко она становится источником новых опасностей. К их числу относятся и растущая уязвимость национальных экономик перед лицом мировых финансовых кризисов, и углубляющаяся пропасть между богатыми и бедными странами.

Между тем на выходе из холодной войны мы рассчитывали, что высвободившиеся в результате прекращения гонки вооружений ресурсы пойдут на то, чтобы помочь слаборазвитым странам преодолеть свою отсталость и тем самым попытаться хотя бы сократить пропасть между Севером и Югом.

Но этого не случилось. Политика глобализации в духе так называемого вашингтонского консенсуса закрепляет разделение мира на доминирующее ядро и зависимую периферию. Она обнажает и обостряет неравенство условий жизни на планете. Никогда неравенство не достигало таких масштабов, не было столь вызывающим, как сейчас. Если эта тенденция сохранится, то к 2005 году, по оценке экспертов, на долю 85% населения Земли останется не более 18% мирового дохода. Это мина замедленного действия убойной силы.

Дело не только в диспаритете по доходам. Современный мир стал как никогда тесным и «прозрачным». Благодаря телевидению практически любой житель Земли может оценить и сравнить условия жизни в различных странах – на обоих полюсах социального спектра. И это делает глобальное неравенство крайне нетерпимым и взрывоопасным.

Глобализация, проникая в замкнутые прежде «цивилизационные ареалы», нередко приводит к подрыву, а в некоторых случаях и к разрушению традиционных устоев жизни. Если же такое разрушение к тому же сопровождается ухудшением условий существования массовых групп населения, возникает открытость людей к идеям мировоззренческого фундаментализма. Этот процесс дополнительно стимулируется тем, что в век информационной революции и электронных масс-медиа происходит непосредственное и плотное соприкосновение разных культурных и мировоззренческих установок и исторически сложившихся образов жизни. И на этой почве обостряются конфликты культурного, мировоззренческого характера. Последствия этого мы наблюдаем, например, в мусульманском мире.

Все эти противоречивые тенденции глобализации и привели в конце концов к трагедии 11 сентября в Америке. Экстремистские силы международного терроризма нанесли коварный и жестокий удар по самим основам мировой цивилизации. События того дня изменили все координаты нашей жизни, они поставили человечество перед новой, крайне серьезной ситуацией.

11 сентября обнажило несостоятельность идеи однополярного мира. Я думаю, что это можно считать датой трагических похорон философии, рожденной после окончания холодной войны и развала Советского Союза.

90-е годы мы можем назвать «потерянным десятилетием». Мы потеряли слишком много времени, не сумев воспользоваться великим шансом, которое давало прекращение холодной войны.

Я помню, как десять лет назад мы были полны идей и надежд на обновление. Мы говорили о необходимости создать новую систему международных отношений, соответствующую происходившей тогда «перестройке всего мира». Перемены в Европе явились подтверждением движения в этом направлении. А разве рождение Европы не стало лучшим примером движения в этом направлении? Разве объединение Германии не открыло новую страницу европейской истории?

Тогда же завершила работу Венская конференция по сокращению вооруженных сил и обычных вооружений, состоялась встреча в верхах в Париже, где были заложены основы новой безопасности старого континента и всего мира. Было положено начало реформированию НАТО и Варшавского договора. В повестку дня встало уничтожение ядерного, а также химического и бактериологического оружия.

После развала СССР эти позитивные процессы были прерваны. Возобладали легковесные суждения о «победе» одной стороны в холодной войне. Торжества по поводу смерти коммунизма затянулись, за ними потерялась из виду сложность мира, его проблемы, его противоречия. Забыты были бедность и отсталость.

Вместо того, чтобы попытаться смягчить и изменить существующие контрасты, была сделана попытка извлечь из них возможную выгоду. Забыта была необходимость строительства нового мирового порядка, более справедливого, чем тот, который оставили за спиной. Предпочтение было отдано концепциям однополярного мира и односторонних действий.

Таким образом, в только что завершившееся десятилетие был зажжен бикфордов шнур. 11 сентября он догорел. Этот день в каком-то смысле стал расплатой за потерянное время, за нашу самонадеянность и благодушие.

Об ошибках и заблуждениях, об амбициях и просчетах тех или иных лидеров и государств сейчас не буду говорить. Скажу только, что за последние десять лет не было выработано новой концепции мировой политики и новых средств ее осуществления, адекватных совершенной новой эпохе.

Иногда говорят, что терроризм - это вроде бы орудие бедных. Но это упрощение. Как правило, организаторы и исполнители террористических актов - это выходцы из богатых семей. Вспомните «красные бригады» в Германии, в Италии. Это были молодые люди из вполне благополучных семей.

Терроризм – это не борьба в защиту чьих-то справедливых требований. Это стремление экстремистских сил навязать свое господство другим, создавая атмосферу страха. Приверженность терроризму отражает определенную установку людей, настроенных экстремистски, а их уже соответствующим образом используют.

И в этом смысле глобализация, которая не продвинула решения проблем, а даже обострила их, была использована экстремистскими силами. Надо прямо сказать, что если социальные проблемы будут решаться так, как они решались до сих пор, если уже появился четвертый мир, когда 1,3 млрд. человек живут менее, чем на 1 доллар в день, и почти 3 млрд. менее, чем на 2 доллара, то тогда есть и питательная среда для международного терроризма.

Мировое сообщество было застигнуто врасплох, оно оказалось неготовым к такого рода вызову. Необходимость военного подавления террористических организаций и их баз очевидна, и такие действия получили широкую поддержку в мире. Мы возвращаемся, таким образом, к идее новой взаимосвязи и целостности человечества.

Можно сказать, что произошел определенный перелом в восприятии угроз, с которыми сталкивается человечество. Международный терроризм вышел на первое место как непосредственная глобальная угроза безопасности и стабильности в мире. Тот факт, что даже США оказались поражены в самое сердце, продемонстрировал – неуязвимых в мире больше нет. Жертвой могут стать все.

Непосредственный результат такого осознания - возникновение международной антитеррористической коалиции, в которую вошли столь различные страны, как Китай и США, Пакистан и Великобритания, Сирия и Россия. Само по себе это уникальное объединение.

Рождение этой коалиции продемонстрировало, во-первых, признание наиболее влиятельной частью мирового сообщества необходимости коллективных действий для отражения глобальных угроз, понимание того, что в одиночку никто, даже Соединенные Штаты, не могут противостоять этим угрозам. И хотя далеко не ясно, может ли эта коалиция распространиться затем на борьбу и с другими глобальными угрозами, сам по себе этот факт – нечто знаменательное и очень симптоматичное.

Второй момент - это признание того, что ООН, которой долгое время пренебрегали, опять-таки в первую очередь Соединенные Штаты, может и должна быть востребована. Особенно если речь идет о глобальных угрозах. Подтвердилось, что Организация Объединенных Наций может быть эффективной. Но в то же время, что ее эффективность зависит от конструктивной позиции прежде всего ведущих держав.

3.

Может ли понимание новых реальностей, возникшее под воздействием этой трагедии, которая обернулась такой человеческой драмой, закрепиться на будущее? Вот, пожалуй, вопрос, который всех нас должен занимать в первую очередь. Это во многом зависит от хода событий, и, в частности, от того, как пойдет дальше политическое урегулирование в Афганистане. Если военные действия и последующее мирное урегулирование принесут успех, коалиция будет существовать.

Я думаю, в мусульманском мире произойдет дифференциация. Пойдет медленный и непростой процесс избавления от влияния экстремистских сил. Если же обстановка в Афганистане осложнится, а военные действия распространятся на другие страны, то неизбежен кризис коалиции, и возможен ее распад из-за выхода прежде всего мусульманских стран. Тогда вполне может начаться конфронтация не только по линии Север-Юг, но, скорее, по линии Запад – не-Запад. Прежде всего, разовьется агрессивный антиамериканизм. Признаки такие уже появляются, дискуссия об этом идет по всему миру.

События в Афганистане и вокруг него окажут влияние на всю ситуацию в Центральной и Южной Азии, прежде всего на положении в Пакистане и в определенной степени на отношения между Пакистаном и Индией. Амплитуда колебаний политического маятника здесь может быть весьма широкой: от роста напряженности и даже обострения конфликта из-за Кашмира до нормализации ситуации. Сценарии - и те, и другие - могут стать реальностью.

Падение режима талибов в Афганистане может изменить всю ситуацию в регионе к лучшему. Нет необходимости доказывать, насколько это важно – ведь события там развернулись в непосредственной близости с государствами Центральной Азии, с Россией, Индией, Пакистаном  и Китаем, причем Индия и Пакистан теперь тоже имеют ядерное оружие. Определенное влияние ход войны окажет и на политику Ирана.

Большое значение будет иметь развитие событий на Ближнем Востоке. Если не удастся остановить эскалацию конфликта и вернуться в русло переговорного процесса, то отношения с арабско-мусульманским миром могут приобрести еще более острый характер. Все это очень серьезно.

Пока что не представляется возможным дать более определенные прогнозы. Все это лишь возможные сценарии. Мы должны смотреть прямо, честно, открыто правде в глаза и делать абсолютно неидеологизированный, неполитизированный, а серьезный научный, объективный анализ.

Под влиянием изменившейся в целом ситуации уже наметился определенный пересмотр основных доныне господствующих геополитических установок как на Западе, так и на Востоке.

Это касается, прежде всего, унаследованного от прошлого, от холодной войны представления о том, что ведущее противоречие в мире – это противоречие Восток – Запад, Россия – Запад. В новых условиях оно не только утрачивает свое прежнее значение, но оказывается своего рода помехой для налаживания сотрудничества на главном участке, на фронте борьбы против терроризма. Но подвижки налицо. И это имеет большое значение.

Вопрос, однако, в том, какой характер имеют подвижки.

Окончательного ответа на этот вопрос пока нет, хотя надежды на лучшее остаются. Развитие по позитивному сценарию я считаю вполне реальным. Впрочем, все будет зависеть от политики сторон. Если Соединенные Штаты, например, продолжит свой курс на базе диалога с учетом интересов партнеров, поворот окажется возможным.

Если Россия сохранит взятый президентом Путиным курс на взаимопонимание с партнерами ради решения даже старых, застывших проблем, то поворот во всем миропорядке возможен.

Совершенно неизбежная в новых условиях полицентричность мира будет возрастать. Новые растущие центры влияния будут стремиться к повышению своей роли. Малые и средние государства будут стремиться возвысить свою роль в полицентричном мире, призванном действовать коллективно. И они могут стать заметными игроками в мировой политике.

Наконец, опять-таки объективно, будет возрастать значение глобального гражданского общества и гражданского общества в отдельных странах. Его реакцию, весьма активную, на ход событий уже невозможно не учитывать, как бы кто-то ни оценивал антиглобалистское движение – эти выступления тех структур формирующегося мирового гражданского общества, которые столь громко заявляют о себе в качестве выразителей интересов широких кругов граждан, ущемляемых в той или иной мере негативными последствиями глобализации.

Нет сомнения, что на ближайшее время и на достаточно длительную перспективу Азия останется важнейшим плацдармом мировой политики. Напротив, роль Европы сейчас временно снизилась. И не только потому, что центр событий переместился в Азию, но и потому, что сама Европа в данном случае оказалась не на должной высоте.

У Европейского Союза по-прежнему нет общей внешней и оборонной политики. В период кризиса европейские государства выступили каждое само по себе. Но какой-то общей позиции нет. НАТО впервые задействовала статью пятую Вашингтонского Договора о совместной обороне, однако, в целом она не оказалась на первой линии конфликта.

Все это вместе взятое заставит, видимо, европейцев уделить больше внимания собственным усилиям в области внешней политики. Возможно, это подтолкнет процесс выработки политического проекта для Европейского Союза, который ныне буксует.

В развитии всех этих процессов очень заметную роль будет играть и внешняя политика России. Она может воспользоваться нынешней обстановкой для развития действительно новых отношений и с Соединенными Штатами, и с НАТО, и с Европой. Но не с позиции торговли с ними - дескать, мы вас поддержали, а теперь вы нам оплатите счета, - а за счет выдвижения новых конструктивных идей сотрудничества и взаимодействия.

Не может быть одной безопасности для России и другой – для США. Нужна общая безопасность. Шаги, предпринятые российским президентом, идут очень далеко. Путин поставил вопрос о том, что, не следует ли нам вообще задуматься о новой европейской и мировой архитектуре в сфере безопасности. В любом случае, в этой области ни один механизм не будет действительно работать, если он будет отводить России второстепенную роль. Россия, естественно, также должна взять на себя достойную ее долю ответственности.

4.

В целом можно сделать вывод, что все события последнего времени, взятые в их совокупности, это яркое проявление кризиса всего существующего миропорядка и необходимости его изменения на принципах мира, гуманизма и справедливости. Если после холодной войны перехода к такому подлинно новому миропорядку осуществить не удалось, то теперь такую возможность упустить никак нельзя. Переход этот может занять немалое время. Он потребует и терпения, и терпимости. Но сама жизнь преподнесла нам суровый урок.

Настало время прислушаться к тем, кто бьет тревогу по поводу негативных последствий экономической глобализации. Ее нельзя отменить, но ее можно сделать более сбалансированной, более гуманной в отношении тех, чьи интересы и жизненные проблемы она затрагивает.

Это требует глубокого переосмысления мировых реалий. Мы должны признать: культивирование психологии потребительства и вседозволенности наталкивается на естественные пределы - природные, социальные, моральные. Нашим ориентиром должно стать изменение господствующей системы ценностей, мотивов, приоритетов.

Понимаю, сколь грандиозна такая задача и как трудно осуществить переход к новым отношениям. Но это необходимо, если мы не хотим, чтобы идея нового мирового порядка осталась просто лозунгом. Более справедливый и демократический мировой порядок требует нового международного консенсуса, основанного на социальных ценностях.

Моя позиция состоит в том, что в истории всегда есть разные возможности, есть альтернативы. История - это принятие решений, а решения принимают люди. Мы должны позаботиться о том, чтобы коалиция против террора превратилась в коалицию борьбы за новый, мирный и справедливый мировой порядок.

Отказ от поиска новых идей, нового видения был бы проявлением интеллектуальной трусости или слепоты. Спасение человечества - в создании более разумной цивилизации, ставящей во главу угла политику партнерства, баланса интересов, устойчивых компромиссов. То есть таких, которые учитывают общий интерес, преследуют долгосрочные цели и выгодны всем.

Поставить эти задачи в повестку дня - значит объединить усилия стран и народов, представляющих самые разные культуры и находящиеся на разном экономическом и политическом уровне. Терроризм угрожает всей цивилизации, а не только христианской или, скажем, буддистской.

Нельзя вычленять из современной цивилизации и антагонизировать огромный, многомиллионный и многовековой мусульманский мир. Важно понять и отразить в политике причины столь явно проявившихся сейчас мировоззренческих различий, определяющих и глубокие различия в образах и стиле жизни.

Если мы не поймем этого и не изменим политику, то могут реализоваться самые мрачные сценарии «столкновения цивилизаций». Мы можем спровоцировать такой ответ со стороны мусульманского мира, который чреват третьей и самой истребительной мировой войной – с применением всех известных видов оружия.

И снова я возвращаюсь к теме управляемости мирового развития. Независимо от хода военных операций необходимо срочно заняться ситуацией в мире, взглянуть на нее реально, поставить в повестку дня вопрос управляемости, создания адекватных наднациональных институтов и реформирования существующих. Таким образом можно создать систему, в рамках которой будет достигнут максимальный консенсус между различными цивилизациями и культурами в отличие от вчерашнего дня, когда решения принимались в пользу сильнейших.

Отсутствие управляемости - это следствие нерешенности проблемы создания мирового порядка, адекватного глобальному миру. Надо строить его. И делать это, плотнее вовлекая ООН и другие международные организации, в том числе на региональном уровне.

Глобализация с человеческим лицом – если говорить об альтернативе, - требует нового политического устройства мира. Оно состоится, если  будет строиться не на доминировании одного или двух государств, - хотя роль у разных государств может быть разная, – а на принципах равноправного сотрудничества и справедливости.