…Мои письма с войны принесла незнакомая женщина после смерти школьной подруги Нины Гегечкори, с которой мы переписывались.

 

Откуда шли эти письма?

 

В конце 1941 года я попал в 203 отдельный лыжный батальон, который в составе 1-го гвардейского стрелкового корпуса (ГвСК 1-й Ударной армии) был отправлен из-под Москвы на Северо-Западный фронт (СЗФ) под Старую Руссу, где началось окружение немецкой 1б-й армии в районе г. Демьянска. Это первое в войне окружение немцев с грехом пополам удалось.

 

Я был сержантом, командиром взвода, из добровольцев с исторического факультета Московского университета (окончил весной 3 курса)...

 

…В 42-м году в лыжном батальоне меня Бог миловал, а в 43-м уцелеть было уже проще. Ранен я был много позже — за Ригой в 1944 году. Стал лейтенантом, старшим лейтенантом, капитаном и даже и.о. нач. штаба полка.

 

Письма относятся как раз к тому периоду, когда «фронт встал»... Так что у меня было время «философствовать» на разные темы. Такой характер и носят в основном мои письма к очень милой девушке — однокласснице, которая в 1938 году оказалась в ссылке (отец — «враг народа», расстрелян), а в 1940 году Сталин разрешил ей подобным вернуться в Москву и продолжить учебу. Вкраплены несколько писем Феликсу Зигелю, тоже школьному приятелю, которого окрестили у нас в классе «философом и богословом». Он был немец и поэтому вместо фронта оказался в Казахстане.

 

Так в чем же интерес моих писем кому они попадут на глаза спустя более 60 лет? Я сам смотрю на себя тогдашнего как «посторонний», хотя какие-то «основы» сохранились. Интерес, мне кажется, в том, чтобы дать представление о молодом человеке того времени, выросшем в сугубо интеллигентной среде, окончившим одну из трех привилегированных школ Москвы, сумевшем сохранить свой внутренний мир от сталинской пропагандистской заразы. А когда обрушилась судьбоносная война, он поступил так, как полагалось уважающему свое мужское достоинство юноше…

А.С.Черняев . 40 писем с фронта (скачать )