Умер Анатолий Сергеевич Черняев (25 мая 1921, Москва — 12 марта 2017, Москва). Завершился жизненный путь замечательного человека, чьи мысли и дела неразрывно связаны с огромной исторической эпохой.

 

Анатолий Сергеевич родился в Москве в семье инженера и дворянки, закончил одну из лучших моковских школ, учился в знаменитом ИФЛИ (1938—1941).

 

В годы Великой Отечественной войны (1941—1945) находился в рядах Советской армии, воевал сначала на Северо-Западном фронте, позднее участвовал в освобождении Прибалтики в составе 1-й Ударной армии, был ранен.

 

Командовал взводом, ротой, был начальником штаба батальона, первым помощником начальника штаба стрелкового полка и завершил службу в звании гвардии капитана. В 1942 году вступил в ВКП(б).

 

После войны – поступил и окончил исторический факультет Московского государственного университета (1947) и аспирантуру, где защитил кандидатскую диссертация по теме «Экономический кризис в Англии после Первой мировой войны».

 

В 1950—1958 годах преподавал в МГУ, был исполняющим обязанности заведующего кафедрой новой и новейшей истории (1951—1952).

 

В 1956—1958 годах был принят на работу аппарат ЦК КПСС инструктором отдела экономических и исторических наук ЦК КПСС.

 

В 1958—1961 годах работал в журнале «Проблемы мира и социализма» в Праге;

 

В 1961—1986 годах — в Международном отделе ЦК КПСС: референт, помощник заведующего отделом, консультант, руководитель группы консультантов, в 1970—1986 — заместитель заведующего Международного отдела ЦК КПСС.

 

В 1976—1981 — член Центральной ревизионной комиссии КПСС. В 1981—1986 — кандидат в члены, в 1986—1990 — член ЦК КПСС. В 1989—1991 —  народный депутат СССР от КПСС.

 

В 1986—1991 — помощник генерального секретаря ЦК КПСС, затем президента СССР М. С. Горбачёва по международным делам.

 

С 1992 года — сотрудник Горбачёв-Фонда. Руководитель проекта «Документальная история Перестройки. Внешняя политика Перестройки».

 

Награждён орденами Ленина, Отечественной войны I и II степени, Трудового Красного знамени, а также медалями, среди которых «За боевые заслуги», «За победу над Германиеей» и др.

 

Анатолий Черняев — автор многочисленных научных и политических статей, соавтор ряда учебников и сборников, автор нескольких книг, в том числе:

 

 

Мы публикуем отдельные главы из его книги мемуарной прозы Моя жизнь и моё время (1995).

 

 

Я родился 26 мая (по паспорту 25) 1921 года, в четыре утра, "вот в этой самой комнате", потом мне не раз говорила бабушка Домна Васильевна. Без всякого участия системы здравоохранения. Большинство, по-видимому, тогда так появлялись на свет и ничего - гораздо здоровее были теперешних. Произошло это в доме N 24, кв. 5, по 6-му проезду Марьиной Рощи, последнем по улице Шереметьевской перед мостом Виндавской железной дороги (тогда она так называлась, потом - Ржевской, а с 1940 года - Рижской).

 

Что собой представляла тогда Марьина Роща? Этот район от нынешнего театра армии в сторону Останкино - вошел в состав Москвы в начале века, когда граница города переместилась здесь от Сущевского вала к Окружной железной дороге. И быстро был застроен домами, по тем понятиям, городского типа…

 

 

Начало юности связано у меня с 1-й Опытной школой им. Горького - одной из трех самых элитарных тогда в Москве.

Как я в нее попал? Это опять заслуга матери, которая, несмотря на провал сделать из меня знаменитого музыканта и обучить в совершенстве двум языкам, не оставляла все-таки надежды добиться от меня чего-то необыкновенного. Она сама училась в необычной школе, созданной двумя знаменитостями своего времени - Шацким (зачинателем массового светского школьного образования в России) и Зеленко, архитектором, близким по стилю Шехтелю. По его проекту и было построено здание для этой школы в Вадковском переулке (близ Савеловского вокзала) - "модерн" начала века. Оно и сейчас стоит, приспособленное под офис какими-то коммерческими структурами.

 

В начале 30-х годов, после "замечаний Сталина-Кирова-Жданова" к учебнику истории СССР, отказались от экстравагантных экспериментов и решили вернуться к российской классике в области образования… Но помимо перевода всей школьной системы на новый лад - наряду с массовым строительством стандартных школьных зданий (что, конечно, достижение, которое трудно перечеркнуть) - в Москве были учреждены три сверхобразцовых школы. Одна из них - "1-я Опытная" - в том самом здании Зеленко, где мама училась до гимназии….

 

 

 

Что война будет и что она будет с Германией никто в студенческой среде не сомневался. Психологически к этому были готовы. Однако уверенными в том, что все будет так, как в фильме "Если завтра война...", были разве что Ореханов и ему подобные.

 

Нас готовили к войне. Военная кафедра в МГУ была поставлена на широкую ногу. Я занимался военным делом увлеченно. Списанный в отставку командир с тремя кубиками в петлицах, руководивший занятиями, мне благоволил.

Он увидел во мне мальчишескую страсть к оружию, к военному порядку и выправке - для него это означало, что из такого получится "настоящий воин". Вообще наших комсомольских активистов несколько удивляло слишком серьезное отношение к военному делу, как и к спорту, "этого политически совершенно никудышного студента" (запомнил эти слова одного из "вождей" местного значения, переданные мне Шурочкой Виндсберг). Но для меня это была не только физическая потребность, наверное, естественная в хорошо скроенном молодом теле, но и способ самоутверждения, источник уважения к себе. Заодно удовлетворялось и тайное желание нравиться, обращать на себя внимание.

Я вникал во все подробности "максима", "дегтярева", СВТ, артиллерийских систем.

 

 

Вот и закончил книгу. Когда начинал, думал, что доведу "свое время" до "последнего дня" и еще раз пройдусь по всему горбачевскому периоду. "Проявлю" все то, что 2-3 года назад в книжке "Шесть лет с Горбачевым" не считал возможным выставить на всеобщее обозрение. Но мемуары мои, неожиданно для меня самого, разрослись, а на те же шесть лет потребовалась бы еще не одна сотня страниц.

 

Поэтому я решил весь политический сюжет этой книги воспоминаний ограничить свидетельскими показаниями, конечный смысл которых, - показать, что после Брежнева (и даже гораздо раньше) стране нужен был именно Горбачев. Ни новый Сталин, ни воскресший Хрущев, ни Андропов, ни кто-то подобный технократу Косыгину. А именно такой человек, как Горбачев.

 

Не буду ни с кем вступать тут в полемику. Она вообще нескончаема. Готов согласиться, что Горбачев больше разрушил, чем "дал" (у нас ведь за 70 лет привыкли все получать). Хотя "дал" Горбачев, между прочим, нечто принципиально для нас новое - свободу. Но, главное, он разрушил то, что нельзя было сохранять дальше. Иначе нас самих и весь мир постигла бы самая настоящая катастрофа. Он разрушил тоталитарный строй. В этом, видимо, объективно и состояла историческая миссия его "пришествия" и его деятельности. Хотя по натуре своей Горбачев, в отличие от Ельцина, - не разрушитель.

 

Читать полностью