Кувалдин В.Б. «Надежды и разочарования президентства Путина»

Деятельность президента Путина надо рассматривать в контексте зависшего перехода России от тоталитарной системы к режиму либеральной демократии. Этот переход в основном осуществлен в странах Центральной Европы и государствах Балтии; он еще предстоит бывшим азиатским республикам СССР где-то в неопределенном будущем. Россия энергично двинулась в этом направлении, но заплутала где-то по дороге. Строго говоря, сегодня даже нелегко даже определить, где мы находимся и в каком направлении двигаться дальше.

Демократизация была во многом вынужденным ответом последнего советского руководства на вызовы времени. Традиционная для России модель модернизации с опорой на всемогущую верховную власть и централизованную бюрократию оказалась неэффективной в условиях перехода к постиндустриальному обществу и глобализации. Новый тип развития с опорой на самодеятельные общественные силы нелегко приживается на русской почве. В результате возникли какие-то мутантные уродливые формы экономической и политической организации. Они больше напоминают постсоциализм, чем современный капитализм.

Путин получил незавидное наследство. В момент его прихода к власти экономика едва начала оправляться от шока дефолта 1998 года, в политике воцарился бессильный авторитаризм, едва прикрытый демократическими аксессуарами, общество устало и изверилось, авторитет верховной власти упал до нуля, страна скатывалась в третий мир, Россия утратила статус и супердержавы, и просто великой державы. В политике, экономике, госаппарате, других сферах жизни воцарились «элиты», многие представители которых построили свое благополучие на разрушении собственной страны. Удручающие итоги ельцинского президентства прикрывались беззастенчивой демагогией наиболее влиятельных СМИ, генетически связанных с коррумпированным режимом. Немалые сложности для нового президента создавал и статус официального наследника, по всей видимости, отягощенный соответствующими договоренностями.

Карт на руках и точек опоры было немного. Как и в начале перестройки, общество ограничивалось молчаливым «одобрямсом»; государственная машина работала на себя; политические институты были в полупридушенном состоянии; верхи мало волновало будущее «этой страны». В тех условиях у Путина, возможно, не оставалось иного выхода, как перейти на систему ручного управления, попытавшись максимально консолидировать власть в президентской администрации. Это требовало «зачистки поляны наверху». В первую очередь речь шла о двух наиболее влиятельных группировках, ставших мощными общенациональными игроками - региональных баронах и олигархах. С первыми разобрались при помощи реформы Совета Федерации, со вторыми - показательной поркой В.Гусинского и Б. Березовского и разгромом их медийных империй. Серьезными сопутствующими потерями, неизбежно осложняющими создание дееспособных демократических институтов, стали ослабление и без того достаточно хилого российского парламентаризма, активное включение силовых структур в политический процесс и в передел собственности, реальная угроза свободе слова, напряженность в отношениях с Западом.

Так или иначе, решив тактические задачи укрепления власти и восстановления управляемости, президент Путин оказался перед фундаментальной проблемой выбора курса. Восстановить традиционное российское  единовластие, судя по всему невозможно. Да оно и неспособно двинуть страну вперед. Ельцинская система выборной монархии обанкротилась, показав свою полную неадекватность духу времени. Народ поддерживает, но безмолвствует. Все построены, но ждут указаний, которые не торопятся выполнять.

Создание эффективных демократических институтов потребует неопределенно долгого времени, явно выходящего за лимиты, отпущенные президенту Конституцией. Серьезное перераспределение власти от верхов к низам неизбежно нарушит стабильность, высоко ценимую обществом после стольких лет потрясений. Да еще такая «мелочь», как необходимость ревизии действующей Конституции с неясными последствиями.

Что дальше? Прежде всего, надо сохранить завоевания горбачевского (и ельцинского) периодов, давшиеся столь дорогой ценой. Здесь можно маневрировать, но нельзя отступать в принципиальных вопросах. В первую очередь речь идет об 1) элементах демократии и 2) основах рыночной экономики.  Не стоит поддаваться соблазну сомнительных новаций, таких, например, как назначение губернаторов (это мы проходили и не раз). Важно не перейти тонкую грань, отделяющую усиление государственного регулирования экономики от ее ползучего огосударствления.

И в политике, и в экономике возможны крупные шаги вперед, которые, не будучи прорывами, существенно продвигают нас в верном направлении. Такими шагами могли бы стать, например, переход к прямым выборам Совета Федерации или подрыв монополизма, создание конкурентной среды в различных областях экономической деятельности.

Все это важно само по себе, но не может заменить задачу поиска фокуса деятельности второго президента России. Здесь, по-видимому, Путину придется действовать на довольно ограниченном пространстве. При всей соблазнительности вряд ли оправдан курс на решительную демократизацию политической системы. В 90-е годы наши люди научились жить отдельно от власти, но они не знают (а многие даже не подозревают, что это возможно), как заставить ее служить их интересам. Режим сверхпрезидентской республики далек от демократических идеалов, но, возможно, является вынужденной необходимостью. Не следует забывать, что у президента только две точки опоры: высокий рейтинг и федеральная бюрократия. Он может  ослаблять административные рычаги только в той мере, в какой растет устойчивая поддержка общества.

Вполне возможно, что Путину предстоит движение в рамках переходного периода с надеждой, что необходимый процесс трансформации сможет завершить его преемник. В этом случае ему надо четко определить круг задач, которые он ставит перед собой (до 2008 года), и распределить их в порядке очередности. Одним из наиболее перспективных направлений представляется укрепление правовых основ российской жизни с особым упором на защиту прав и свобод граждан, в первую очередь в социально-экономической области. Выдвижение этой задачи на первый план может дать второе дыхание и увядающему институту полпредов Президента, сделать их ключевым элементом смычки верховной власти и общества.

Такой выбор позволил бы Президенту обрести важную точку опоры в своей реформаторской деятельности. В настоящее время он вынужден опираться на постсоветскую бюрократию, которая мало приспособлена для решения задач модернизации страны. Выдвинув на первый план задачу создания правового государства, он сможет опереться на нарождающийся постсоветский средний класс, кровно заинтересованный в защите своих прав и свобод.

 Важным побочным следствием такой политики стало бы укрепление российской государственности на новых основаниях. Впервые в российской истории речь идет  о государстве, создаваемом на прочной гражданской основе.

В то же время сохраняет самостоятельное значение задача оздоровления государственного аппарата. Необходимо разорвать порочный симбиоз верхушки чиновничества с бизнесом, выстроить  устойчивые линии связи между органами управления и обществом. В принципе с этой задачей лучше всего могла бы справиться партия президента, но ее появление пока проблематично.

Президентство Путина вышло на важную развилку. Сегодня многое зависит от выбора направления дальнейшего движения.