Кузнецов М.И. Нужна осмысленная научно-промышленная политика

Мне представляется чрезвычайно полезным наш разговор, потому что дискуссии, в которых можно обсуждать подобные проблемы, вообще стали очень редкими. Как правило, такие дискуссии либо политизированы – участники делают «заявления», не выслушивая оппонента, не пытаясь разобраться в существе предмета, либо льстят председательствующему или другому власть имущему.

Авторами проделана большая работа, и, безусловно, есть объект для дискуссии. Налицо доклад, представляющий интерес. Кроме того, есть и стимул для обсуждения, дискуссии. Напомню один из законов Мэрфи: нельзя судить о глубине лужи, пока не попадешь в нее.

Горбачев М.С. Не прав Мэрфи. Можно судить. Достаточно взять полку и измерить. Как по болоту ходят: попробовал – тут кочка, а там трясина.

Кузнецов М.И. Михаил Сергеевич, есть и другой закон: всякая сложная задача всегда имеет простое неправильное решение.

Первый возникающий вопрос: для кого и для чего писали доклад? Академик Богомолов выражал сомнение – является ли, вообще, Россия субъектом самоидентификации. Я с ним согласен. Попытаюсь на одном примере проиллюстрировать некоторые проблемы, связанные с подобной постановкой вопроса.

В течение 10 лет мы занимаемся наукоградами. Термин родился позднее, а сам феномен – города, поселки с высокой концентрацией научного потенциала - существует давно.

Посмотрите, где живет наша наука? Она живет в Москве, в Санкт-Петербурге, в некоторых других крупных городах и в маленьких городках: в Дубне, Троицке, Пущино, Кольцово, Черноголовке и т.д. В 1990 году уже было видно, что внимание к этим местам концентрации российского научного потенциала заметно ослабевает. Уже тогда было очевидно, что нужно как-то теребить власть.

Итог наших усилий неоднозначен. На протяжении первых 2-3 лет мы столкнулись с резким увеличением количества субъектов политики. Раньше в научных городках насчитывался один (от силы два) таких субъекта. Одним из них был глава градообразующего предприятия. Он выступал и как царь, и как бог в едином лице - все строил, надо всем властвовал. Другим был секретарь горкома партии. Затем во многих местах появились новые субъекты политики - демократические движения, активные группы населения, их руководители. Вспомним, какую роль играли в конце 80-х – начале 90-х годов Черноголовка, Зеленоград и некоторые другие научные городки и центры. Власть директоров градообразующих предприятий уменьшилась, но не исчезла.

Когда мы начали добиваться проведения осмысленной научно-промышленной политики – того, о чем тут справедливо говорили многие – и составляли убедительные документы, в которых, как правило, шла речь о том, как все должно было бы быть устроено, то выяснилось, что не существует того субъекта, кому можно было бы направить в целом справедливый и правильный документ. Тех, кто обладал необходимыми ресурсами, эта проблема вообще не интересовала. Другие готовы были что-то делать, но у них не было ресурсов. В таких условиях, естественно, и возникла потребность в такой власти, которая была бы разумной и обладала волей, готовностью целенаправленно действовать и, одновременно, обладала бы необходимыми ресурсами.

Здесь говорили про умеренный авторитаризм. Я бы изменил формулу и сказал «уверенный авторитаризм». Если он не будет уверенным, основанным на серьезном анализе, то сохранится тот хаос, который мы имеем сейчас. Волевые решения, не основанные на системном анализе, ведут только к распаду. Мы в научных городках испытали это на практике. Без властвующего субъекта, без того, чтобы он определился, осознал, что территория, на которой он распоряжается ресурсами, обладает ценным потенциалом, ничего не получится.

Сейчас ситуация начала сдвигаться с мертвой точки. Главы научных городков, не без влияния Союза наукоградов, начали наращивать сотрудничество. Возникает некое межмуниципальное межнаукоградовское взаимодействие. Поскольку речь идет о науке, местные власти вынуждены обсуждать и некоторые общие проблемы, решать, «тянет ли» наука, «угнездившаяся» на их территории, на мировой уровень, обсуждать этот вопрос с руководителями предприятий, с ведущими учеными. В некоторых городах были проведены референдумы по вопросу о перспективах развития данной территории. Вне зависимости от  импульсов, поступавших из Министерства науки, начали создаваться инновационные центры. Более того, оказалось, что эта специфическая самодеятельность является наиболее эффективной. Тут я бы вспомнил то, что говорили здесь коллеги про местное самоуправление, его значение и компетентность.

Весьма показательно в этой связи, что такая самодеятельность совсем не нравится чиновникам от науки. Кроме того, с ними крайне трудно решать вопросы, ибо происходит немыслимая кадровая чехарда. Стоит достигнуть с кем-то понимания, как его снимают и перемещают на другую работу. Они, подобно короткоживущим изотопам, имеют маленький период полураспада. Многие вновь назначенные чиновники не обладают даже самой примитивной информацией по вопросам, по которым надлежит принимать решения. Нередко их деятельность прямо противоречит политике руководства страны, по крайней мере, заявленной.

Недавно мы работали с группой Министерства науки, готовя материал для раздела программы команды Грефа, касающегося инновационной деятельности. Как это часто бывает, в конечном итоге эта тема не нашла там сколько-нибудь заметного отражения. В этих материалах, как вы знаете, идет речь о росте производства. При этом ничего не говорится ни о точках роста, ни о том, где именно надо концентрировать ресурсы. А ведь есть реальные примеры позитивного развития – нормально работающие и развивающиеся производства. Несмотря на то, что и оттуда убегали люди – «утечка умов» весьма реальна. Академик Богомолов прав – страну покинуло около 100 тысяч человек – и, прежде всего, 30-35-летние, находящиеся в самом активном возрасте. Академик Шмелев говорил здесь про челноков. Но ведь есть еще и научные челноки. Они ездят за рубеж по грантам на 2-3 месяца, а иногда и на полгода, другие полгода ждут следующий грант, разрушая тем самым системный длинный научно-исследовательский процесс.

Выкачивание научных кадров начинается еще на уровне вуза. «Боинг», например, дает МВТУ стипендии, а затем прибирает к рукам выпускников. В результате мы на всех парах движемся к кадровому кризису. Мы проводили социологические исследования на оборонных предприятиях. В частности, опрашивали директоров. Так, вот, если три года назад они считали, что им не хватает менеджеров, бухгалтеров, экономистов, то сейчас 70% заявляют о дефиците квалифицированных инженеров и людей, понимающих научные проблемы.

Сегодня неоднократно заходила речь о Путине. Мне тоже захотелось высказать свои соображения по этому поводу. Пройдя школу КГБ, Путин до сих пор не освоился с властью и не очень понимает, как она устроена. Поэтому главное, с моей точки зрения, - не в формировании власти, как здесь говорили, а в ее обустройстве, в ее самоидентификации, как российской ( в смысле пророссийской) власти. Пока здесь не все однозначно. Об этом, в частности, свидетельствуют и последние кадровые назначения. Но, поживем – увидим.