Л.А. Седов

Прежде всего, вопрос о совпадении по времени событий в 1968 году и об общем языке, который имел место в Восточной и Западной Европе, - либо такой общности не было. Мне кажется, что общность состоит в том – и на Западе, и на Востоке Европы, произошел бунт против поколения отцов, оставивших страшную память о войне и ужасах тоталитаризма.

В общем виде можно говорить о том, что повсеместно пошел процесс расформирования социальных систем, высвобождения личности от уз устаревших  социальных норм и правил жизни.

Мне помнится, что когда в нашем левадовском семинаре мы как раз очень подробно и внимательно анализировали происходившие на Западе события, именно пришли к выводу - в терминах тогда популярных в нашем кружке социологической теории Парсонса, - что происходит процесс дифференциации личностной подсистемы в системе социального действия.

Мне припоминается, что тогда, в ходе этой дискуссии, этого обсуждения, я употребил тогда выражение «сексуальная революция». И надо сказать, что где-то на идеологических верхах, сферах, почему-то именно это выражение вызвало реакцию как наиболее крамольное нечто. И участников семинара вызывали в 1-й отдел, допрашивали, кто сказал «сексуальная революция». Меня не выдали. Допросы не увенчались у них успехом.

Можно вспомнить, что в специфической форме у культурной революции бунт против старших пережил тогда и Китай. И надо сказать, что влияние китайской культурной революции очень даже сказалось на событиях в Западной Европе, где возник и известный культ Мао Цзэдуна, Че Гевары и т.д.

У нас в этом смысле с молодежными движениями на Западе вряд ли находился тогда общий язык, потому что студенческая молодежь в Западной Европе бунтовала против общества потребления. В Советском Союзе с его тотальным дефицитом вообще говорить на языке борьбы против общества потребления было дико и невероятно. Речь шла о прямо противоположном – о нормальном потреблении. Начиная еще с 50-х годов, со стиляг, допустим, ставилась как раз во главу угла идея налаживания какого-то правильного потребления, каких-то западных образцов в этом смысле.

Дальше можно сказать, что огромное влияние именно на тогдашние идеи в России оказал, скажем, Окуджава, который воспел возвращение к идеалам частной жизни, нормальной жизни. То есть это язык был совершенно другой здесь.

Рассматривая сегодня в их связи события 1968-го, 1988-го годов, полезно, по-моему, рассмотреть их в парадигме «революция пожирает своих детей».

Мне не раз приходилось выступать с тезисом о существовании некоторого периодического закона смены политических поколений с 17-летним циклом перемен. Так вот у меня существует такое наблюдение, что нашу историю ХХ века можно рассматривать в такой парадигме смен политических элит примерно с 17-летним, 20-летним циклом. Магического здесь ничего нет в этих числах – в 17, 20. А это такое демографическое обстоятельство, состоящее в том, что пришедшее к власти молодое поколение взрослеет в течение этого периода, раскалывается и возникает желание произвести смену элиты.

Одна часть поколения, как правило, более молодая и менее удачно воспользовавшаяся предыдущей сменой власти, начинает сметать со сцены более удачливую часть. Так, в 1934-1937 годах ленинскую гвардию уничтожала сталинская. В 1956 году происходит вытеснение сталинистов умеренными антисталинистами, умеренными в стиле борьбе с культом личности. В 1968 году этому политическому классу приходится быть сметенным гораздо более радикальными противниками тоталитаризма, хотя и в этой части новой политической элиты сохранились социалистические, коммунистические идеалы. Умиравшие, как сказано во введении. Сохранялась вера в «социализм с человеческим лицом», возврат к чистому Ленину и всякого такого рода идеи.

Противники тоталитаризма даже в их умеренном варианте не были допущены к власти. В этот раз укоренившаяся во власти удачливая часть с помощью танков одержала победу. Для проигравших это событие было личной трагедией. Причем радикальные антитоталитаристы только лишь укреплялись в своем понимании советского режима как разновидности фашизма. Мне тогда пришлось написать самиздатовский такой памфлет «Логика танков», где как раз я утверждал эту идею.

Скажу только, что дальше мы можем прибавить к 1968 году 17 лет и мы получим Михаила Сергеевича Горбачева и его перестройку – 1985-1988 годов. Исторической задачей власти этого нового политического поколения было смести со сцены элиту, утвердившуюся в период власти Геронтов, геронтократии.

Далее следуя этим путем, этой схемой, мы увидим 2002 год – приход к власти путинской элиты и вытеснение реформаторской элиты 90-х годов. А впереди, согласно опять же этой схеме, 2019 год, с которым я, например, связываю ожидание конца путинской элиты и утверждение новой элиты, возможно даже «второго издания» ельцинизма.