А.Берелович

Во время перестройки я писал о ней. У меня странное ощущение, будто я говоритю с героями моих статей и книг, как бы отчитываясь за то, что я тогда говорил. Так что еще раз спасибо, что вы мне предоставили возможность выступить.

До того, как перейти к самой теме, я хотел бы высказать некоторую реакцию на то, что было уже сказано.
Мне кажется, что, когда мы говорим о тоталитаризме, надо все-таки учитывать, о чем мы говорим. Я не хочу сейчас вникать в дискуссию о тоталитаризме, но просто напомню, что само это понятие является полем ожесточенных битв. И поэтому, когда мы говорим "тоталитаризм", в общем, это далеко не все разрешает в наших дискуссиях, а, наоборот, только открывает будущую дискуссию.

По моему мнению, в брежневское время уже не было тоталитаризма в полном смысле этого слова. Не всякая авторитарная система, не всякая система без демократии является тоталитарной. Конечно, тоталитаризм сталинского времени при Брежневе был уже сильно разрушен и надломлен.

Мне кажется, что те дискуссии, которые были во время перестройки (об утраченной возможности перейти прямо к тоталитаризму сталинского времени в демократию) не учитывают, что брежневское время было как раз тем этапом, который позволил потом, во время перестройки, покончить с советской системой.

Второе, на что мне хотелось бы обратить внимание – дискуссия о возрождении сталинизма. Наверное, надо было бы учитывать, в какой форме, в какой ипостаси сейчас происходит реабилитация Сталина. Реабилитация его, как генералиссимуса, то есть как эмблемы великого государства, - это одно. Реабилитация его, как "лучшего большевика", - это было бы другое. Как создателя или главного героя создания системы ГУЛАГа – это третье.
И последнее – это замечание в защиту нынешних историков. Хотел бы сказать, что сейчас проводится настоящая историческая работа над сталинским периодом, проводится лучше, чем раньше. То есть выходит очень много хороших книг, архивных публикаций и т.д. Я думаю, что это не надо сбрасывать со счетов.

Теперь - прямо к моей теме. Я хотел остановиться на одном. (Это уже затрагивалось предыдущими ораторами).

Многое из того, что я хотел сказать, уже сказано. Поэтому позвольте мне говорить быстро.

А именно: какие идеи, высказанные во время перестройки, определили, в некоторой мере, тот ход, который приняли события после перестройки или даже к концу перестройки. То, что идеи сыграли громадную роль во время перестройки, конечно, не надо обосновывать. Это всем ясно. Все помнят, насколько большую роль играли тогда именно идеи. Это понятно, поскольку идеология в советское время тоже была центральной темой. Поэтому демонтаж этой идеологической системы был ключевым вопросом во время перестройки.

И еще одно маленькое замечание: я буду говорить об "общих интеллектуальных местах", имея в виду то, с чем выступала в те годы демократическая или либеральная интеллигенция. Конечно, были и аргументы "против", но просто у меня нет времени воспроизводить всю дискуссию.

Я думаю, что одним из основополагающих тезисов периода перестройки, который появился уже в 1987-1988 годах, было то, что страна – Советский Союз или Россия - живет плохо из-за советского режима, и только из-за него; что это страна богатая, поэтому "нормально" (я подчеркиваю слово «нормально») она должна была бы жить богато. Слово «нормально» подразумевало стандарты жизни Западной Европы, а не Африки или Азии. Логика была такой: если страна сможет превозмочь советскую систему и избавиться от Коммунистической партии, то она сразу войдет в период счастья, благоденствия и всеобщей радости.

Первое "общее место": если норма – Запад, и если Россия не знала эту норму из-за советского режима, конечно, ход событий и ход реформ совершенно очевиден: надо просто как можно сильнее критиковать существующую систему и от нее избавиться. Что из этого вытекало? Хуже быть не может, то есть никакие изменения не могут понизить уровень жизни. (Об этом просто никто не задумывался), все изменения приведут к лучшей жизни. Поэтому ухудшения, которые последовали, были таким "сюрпризом".

Второе "общее место": если достаточно сломать советскую систему, чтобы жить хорошо, то не надо задумываться над тем, как выходить из этой системы, не надо придумывать формы выхода из этой системы, не надо особенно задумываться над конкретными политическими, экономическими мерами. Поэтому достаточно было пользоваться двумя фетишами – "демократия" и рынок, не входя ни в какие подробности.

Вы, наверное, помните такое выражение: что нельзя перескочить пропасть в два прыжка, надо прыгнуть сразу. Я думаю, что эта идея сыграла плохую роль в перестройку. Почему? По той же причине: единственное, что надо - это избавиться от "старой" системы и тогда, естественно, мы нормально войдем в "новую". Не надо задумываться над разными сложными ходами и - достаточно прыгнуть. Ну и действительно прыгнули.

Это подразумевало (были, вы помните, статьи на эту тему), что не надо изобретать велосипед. Он уже давно существует. Имелось в виду, что запад уже существует, что дорога уже известна, что то, что надо делать – нам уже показывают. Поэтому все эти дискуссии пустые и ненужные, а достаточно сделать, как там.

При этом в перестроечное время разница между разными странами сглаживалась, был какой-то Запад: с демократией, с рынком.

Я думаю, эта тогдашняя идея объясняет, в большой мере, трудные отношения нынешней России или, скажем, постсоветской России с Западом. Сначала было некоторое гипнотическое притяжение, а потом отторжение Запада, но и то, и другое – не рациональное и не разумное отношение.

Запад как образец "нормальности", и, значит, мы выйдем из своей "ненормальности", чтобы войти в общее русло развития, в общий поток человечества и т.д., который был похож, вообще-то, на те четыре формации, которые изучали в советское время. Сама идея, что есть некий общий ход развития всего человечества, сохранялась, следовательно, советское время (в котором перемешивалось и ленинское, и сталинское) становилось просто "заскоком", который надо было преодолеть. То есть в 17-м году мы немножко свернули с общей дороги, но сейчас мы вернемся. Весь советский период как бы надо поставить "в скобки".

Эта идея имела ещё одно отрицательное последствие: она позволяла сэкономить время на изучении советского периода. Мы говорим теперь, что нужно изучать свою историю, понять, что произошло. Идея, что можно "поставить в скобки" период от 1913 до 1992, перескочить и забыть то, что было между этими двумя датами сыграла отрицательную роль для России.

Вот те "общие места" в рассуждениях тогдашней интеллигенции, о которых мне хотелось сказать. Думаю, они сыграли большую роль в том, что произошло, поскольку некоторые формы, которые принял процесс выхода из советской системы, переход в другую (не могу сказать - демократическую), были, по-моему, этим частично предопределены. Эти идеи рождались не во время перестройки, а были обнародованием тех идей, которые создавались еще в брежневское время, то есть в несвободное время, при отсутствии публичной дискуссии. Это, наверное, и объясняет их недостаточную продуманность.