Игрунов В.В.

Уважаемые коллеги! К счастью, здесь было много прекрасных выступлений, и это дает мне некоторую надежду уложиться в регламент и сосредоточиться на частных вопросах, не исчерпывая все поле обсуждения. Я также являюсь, как и некоторые здесь выступавшие, сторонником того, что становление партий должно происходить эволюционным путем. Я не вижу никаких проблем в существовании сотен партий, если реально в выборах участвует лишь небольшое число партий и весь народ говорит только об этих партиях. Сотни партий в Соединенных Штатах, но это не мешает им иметь двух-трех партийную ситуацию на каждых выборах.

Те же возможности открывались в России. Однако закон, который, на мой взгляд, безусловно, пройдет через Думу, будет мешать развитию. И здесь я совершенно согласен с Макаренко, что есть угроза инвалюции, угроза того, что развитие политических партий пойдет как бы в обратном направлении. Увы, на мой взгляд, этот закон мешает реализации представительских функций, реализации связи общества с властью.

Одна из таких реалий, о которых говорили, это очень узкий канал финансирования политических партий. Этот узкий канал заключается в том, что лишь небольшие группы бизнесменов в состоянии или готовы сегодня финансировать политические партии. В итоге, на мой взгляд, небольшие группы бизнеса или даже иногда отдельные бизнесмены имеют возможность диктовать политическим партиям свою политическую линию. Я наблюдал это в своем политическом спектре (в спектре демократических партий). Когда я беседовал с каким-нибудь партийным лидером, он высказывал безумные, но очень жесткие идеи. А потом я разговаривал с бизнесменом, который его финансировал, и слышал, что буквально этому политическому лидеру дана вот такая установка. И тот ее транслирует в чистой форме. Это далеко не со всеми так. Некоторые политические лидеры в демократической части спектра гордятся тем, что они ни от кого не зависят. Но, тем не менее, лично я ставлю под сомнение достаточную распространенность такого феномена. Этот канал усиливает самый главный недостаток в наших политических партиях – их авторитаризм.

Сегодня сложилась такая ситуация, что интеллигенция верит в то, что без яркого политического лидера ни одна политическая партия в России не имеет шансов на самореализацию. Я чуть позже коснусь этого вопроса. Я думаю, что в некотором смысле это мифология. Но, тем не менее, таким образом мы действуем, и большинство политических партий сложились как авторитарные партии, когда один человек (или несколько человек) фактически решает все вопросы партии, а остальные являются простыми солдатами под ружьем, которые как в материальном, так и во всех остальных отношениях зависят от этого одного или от этих немногих человек.

К чему приводит такая ситуация? Такая ситуация приводит к тому, что, в конечном итоге, в партиях исчезает система обратной связи. Лидерская группа диктует свою политическую линию и ориентируется на свои политические представления, часто никак не связанные ни с реальностью, ни с потребностями страны. Точно так же такая позиция может ориентироваться на интересы очень узкого сектора бизнеса или отдельных бизнесменов. В конечном итоге лишенная обратной связи, не укорененная в обществе партия, так или иначе, лишается общественной поддержки, и она сходит с политической сцены или претерпевает процесс внутреннего разложения. И в этом смысле я готов согласиться с Владимиром Лысенко, что у нас на сегодняшний день есть перспектива сохранения, может быть, одной политической партии, а именно КПРФ, и разрушения всех остальных, если за политическую партию не считать «партию власти», которая не известно, какое обличие примет к следующим выборам. И, вероятно, – я здесь тоже с ним должен согласиться – у СПС есть некоторая возможность сохраниться, но уже не как политическая партия, отражающая интересы достаточно широких кругов населения, а как политическая партия, которая отражает интересы довольно узкого сектора бизнеса и хорошо финансируется им. Таким образом, есть угроза, что значительная часть нашего населения лишится политического представительства в парламенте и вообще в партийно-политическом спектре. На мой взгляд, – и я оцениваю это в цифру около 40% избирателей – 40% избирателей в сущности не получат той политической партии, которая ей необходима. И они вынуждены будут либо не голосовать, либо будут голосовать за чуждые им политические партии, что не несет  позитивного потенциала для политического развития.

Кстати, здесь также кто-то об этом уже говорил, к ним относится, прежде всего, слой предпринимателей, слой, достаточно успешно действующей научно-технической интеллигенции. Правда, в нашем обществе эти слова постепенно стираются и теряются, поэтому я употреблю определение «появляющийся в России средний класс». Вот этот самый средний класс в значительной степени не представлен политически и сам не может участвовать в тех политических партиях, которые сегодня существуют.

Что же нам необходимо сделать? Прежде всего, я совершенно убежден, что этот закон нам необходимо трансформировать, из него надо убрать несколько наиболее важных элементов, которые действуют в разрушительном направлении. Прежде всего, наиболее важный элемент – это численность партии. Когда мы говорим о 10 тысячах или о большем числе, многие здесь говорили, что это трудно достижимая цифра для вновь становящейся партии и не положительная – для ныне существующих. Я могу подтвердить это, например, такой ссылкой. Формирование политических партий требует очень тщательного кадрового отбора, обучения, подготовки, профессионализации. У нас сегодня нет ресурсов и нет времени для такой массовой профессионализации. В итоге стремительное расширение числа членов ведет к созданию охлократических партий, когда в лучшем случае, я повторяю, в лучшем случае в партию идут люди, ориентирующиеся на одного человека, на вождя, которого они знают, и его мнение является доминирующим. Никакая квалифицированная экспертиза, никакое обсуждение мнений в партии при создании механизма голосования внутри партии не является действенной. Фактически один человек в состоянии навязать такую линию партии, которую ее реальное ядро не принимает. И таких случаев очень много. Но поскольку и финансирование сосредоточено, как правило, опять-таки в тех же самых руках, фактически партия деморализуется, ставится на колени, и она выполняет задачу в сущности одного человека или небольшой элитной группы.

Таким образом, если мы создаем новую политическую партию, которая должна быть достаточно массовой, должна иметь 10 тысяч человек членов, мы создаем ситуацию, в которой небольшая группа людей будет манипулировать этой партией. Кто-то говорил, что манипулятивная демократия имеет другое название, я с ним согласен, это будет авторитарная партия. То есть, таким образом, в той части спектра, о которой мы говорим, которая более всего меня беспокоит, мы не получаем возможности создания политической партии. Мы можем создавать сколько угодно авторитарных политических партий, но мы не имеем возможности создать демократическую политическую партию. Вот это одно из важнейших противоречий. Поэтому здесь необходимо задуматься о численности партии и ввести поправками некие иные механизмы формирования политических партий.

Кроме того, закон ориентирован на то, чтобы лишить партии неких защитных механизмов. Главная формулировка в статье 2 звучит таким образом, что любой человек, заявивший о своем согласии с программой партии и с ее уставом, имеет право быть ее членом. Это многими не прочитывается. Однако я знаю идеологические устремления авторов этого закона, и именно на это, на неопытность и юридическую слепоту они рассчитаны. Рассчитаны на то, что в случае принятия этой формулировки, любой человек, хоть по суду, может стать членом партии, если он заявил о согласии с уставом и с программой. Это дает возможность интенсивной инфильтрации людей, либо тех самых маргиналов, которые делают партию охлократической, авторитарной, либо они дают возможность структурам  властным или структурам денежным обеспечить некую массированную инвазию, которая подчинит политическую партию воле либо власти, либо денежных магнатов. Это очень опасная формулировка, ее также надо изменить.

Следующая вещь, которая также вызывает восторг у многих политических вождей, у многих членов партии, – это возможность введения императивного мандата. Формулировка говорит о том, что люди, работающие в структурах власти, за исключением представительных органов власти, не связаны в своей деятельности с решениями партий. Это означает, что данный закон предполагает возможность подчинения депутатов решению партии. Поскольку наши партии являются охлократическими на сегодняшний день, то это означает, что лидеры этих политических партий могут организовать чистку диссидентов, чистку инакомыслящих внутри их партий, гомогенизацию состава политической партии, приведение партии к состоянию простых исполнителей. Эта угроза также не должна быть недооценена. Это положение в законе о политических партиях должно быть устранено.

Я сожалею о том, что время мое истекло. Но еще несколько коротеньких мыслей я хочу высказать. Первое. Все равно возникновение политических партий, действующих условно на тех 40% электората, о которых я говорил, условно на социал-демократическом поле, неизбежно. Трансформация или исчезновение ныне действующих политических партий тоже предопределены. Вопрос в том, почему не возникли новые политические партии? Говорили, что интеллигенция упустила время, не занималась и т.д. Нет, ведь дело же не только в том, что она не хотела этим заниматься. Дело в том, что исторические условия не дали политического опыта этой интеллигенции, а также политические таланты, которые неизбежно работают в трудных условиях, – это тоже очень большая редкость. Очень трудно это формировать. Поэтому нет как бы некоего рынка ярких политических лидеров, которых мы можем представить. Я убежден, что новые политические партии будут формироваться из круга пока еще не известных, но самостоятельных, сделавших успешную карьеру в бизнесе, в управлении, в публичной политике людей. И здесь совсем не обязательно ориентироваться только на яркие фигуры.

     Тот самый опрос ВЦИОМА, о котором говорил Володя Рыжков, показывает, что на самом деле в правой части спектра, в интеллигентской части спектра вождизм и яркая личность являются не обязательным фактором для создания политической партии. Посмотрите, «Яблоко» и СПС. СПС – несколько более популярная партия в нашей стране, чем «Яблоко». А теперь посмотрим доверие к лидеру внутри избирателей «Яблока» и внутри избирателей СПС. Внутри избирателей «Яблока» 48% избирателей доверяют Явлинскому. А вместе с тем доверие к самым ключевым лидерам правых – 1-2%. Это ничтожная цифра. Вместе с тем СПС обладает большей привлекательностью, чем «Яблоко». Это говорит о том, что возможности для создания эффективной политической партии не вождистского типа существуют. Спасибо.