Марков С.А.

Все ругают наши партии, а я скажу, что с партиями у нас идет все нормально. Я вспоминаю конференцию, которая состоялась около двух лет назад в университете Глазго. Конференция была специально посвящена развитию политических партий в России. В ней принимали участие практически все крупнейшие специалисты мира по российским политическим партиям. Большинство докладчиков соглашалось с тем, что развитие политических партий в России идет в позитивном направлении, хотя и медленно.

В докладах было хорошо показано, что российские политические партии – это развивающиеся партии. Существует несколько основных направлений формирования партий в современной России. Партии отличаются, прежде всего, по идеологии. Социологи утверждают, что у населения существует несколько основных идеологий.

У нас есть приверженцы традиционализма. Их партия – КПРФ, которая является партией советских людей. Пока живы идеи социального патернализма, будет существовать такая идеология в России, на благодатной почве которой и будет процветать коммунистическая партия.

У нас есть западники. Это люди, которые считают, что Россия должна построить политическую систему по западной модели. На сегодняшний день мы имеем два типа западников. Первые («Союз правых сил») утверждают, что рынок важнее демократии. Среди них даже есть те, кто позитивно относится к Пиночету, т.е. допускает авторитаризм во имя либеральных экономических реформ. Вторые («Яблоко») полагают, что демократия важнее рынка. Среди них есть те, кто с недоверием относится к любому государству, поэтому в это же направление влилась и советская интеллигенция с ее традиционной ненавистью к своему государству.

 Ввиду того, что российская история дает огромное количество примеров гипертрофированной роли государства, естественно, что в России всегда будет какая-то часть людей – и они наберут 5%, – которые считают, что любое государство – в принципе плохое, поэтому у «Яблока» есть свой электорат.

Следующее идеологическое направление – это, конечно, националисты. У нас русские националисты – националисты этнические. Сейчас они в равной степени представлены в ЛДПР и в «партии власти». Возможны и какие-то другие варианты, но ниша для них всегда останется.

По мере развития рыночного хозяйства появится, я думаю, и левая коммунистическая идея. Во всяком случае, среди населения есть сторонники радикальных левых взглядов, сторонники классовой борьбы, и если партии - выразители этой идеологии объединятся, то они получат 5%. Я думаю, что этот закон о партиях подтолкнет радикальные левые партии к объединению и приведет к тому, что в России появятся настоящие коммунисты в парламенте.

Есть ли у «партии власти» своя идеология? – Есть. Многие люди считают, что власть всегда права, и если будет меньше смутьянов, тогда и порядка будет больше. Есть такие?

Горбачев М.С. А если эта партия проигрывает выборы, дальше она какой партией считает себя?

Марков С.А. Она просто разваливается, как это произошло с движением «Наш дом – Россия». Мы видели, что под лозунгом «Партия власти» выступают по очереди разные объединения. Но там и активисты одни и те же, и люди голосуют одни и те же. Можно сказать, что партия проходит разные реинкарнации. Может быть, сегодняшнее «Единство» будет сменено следующей реинкарнацией «партии власти».

В перспективе есть и другие варианты партий на основе других идеологий. Во-первых, сохраняется возможность формирования партий на основе корпоративных интересов. И аграрии существуют, и «Женщины России», в конце концов, могут преодолеть 5-процентный барьер, и молодежные партии возможны, профсоюзная партия и партия, предположим, религиозная (как православная, так и мусульманская). Возможно формирование ситуативных партий, ко всему прочему. Например, если бы Путин не был столь популярен, если бы региональные бароны осмелились реально противопоставить что-то ему, возможно, было бы формирование «партии регионов».

Или, например, в чем состоит разница между «Единством» и ОВР? Это разница в отношении к политическому режиму. Если электорат «Единства» выступает в общем и целом за плебисцитарную демократию, хотя, конечно, не знает таких слов, то электорат ОВР выступает за элитистскую демократию, хотя тоже, может быть, не знает таких слов. Таким образом и будет происходить эволюция политических партий, и ниш у нас для этого достаточно. То, что они меняются, – это нормально, потому что изменяется и ситуация. Это был ответ на первый вопрос – какие партии существуют и как они будут развиваться?

Второй вопрос – новый закон о партиях. Мне кажется, что есть две тенденции, две логики этого закона. Первая заключается в том, что дается большой импульс для развития демократии, поскольку современная демократия не существует без политических партий. Этот закон говорит: «Ребята, партии – это серьезно, хватит играть в бирюльки. Вы уж определитесь: либо войдите в достаточно большую партию, у которой есть реальные шансы преодолеть 5-процентный барьер, либо все – на обочину политического процесса». Это, мне кажется, правильная тенденция.

Вторая тенденция – партии навязываются обществу сверху. Власть говорит обществу: «Быстрее, вы недостаточно быстро объединяетесь». Мне кажется, что и это очень правильно.

Здесь я хотел бы напомнить о концепции догоняющего развития. Россия находится в классическом варианте догоняющего развития. Догонять нужно другие страны, быстрее надо организовывать политические партии. Этот закон и дает импульс развитию политических партий.

У закона есть и недостатки. Главным недостатком закона является очень жесткий финансовый контроль над политическими партиями, который, по сути дела, бросает их на произвол судьбы перед лицом Генеральной прокуратуры и т.д. Кто-то скажет, что надо жить по закону. Конечно, надо по закону. Но наши законы списаны с европейских, а жизнь – далеко не европейская. Поэтому у нас подавляющее большинство представителей бизнеса оказывается в так называемой «серой зоне», его туда слишком жестокие законы выталкивают. Мне кажется, что колоссальный недостаток нашего Парламента заключается в том, что он такие законы списал с европейских, которые ни один нормальный субъект экономической и политической жизни не в состоянии выполнять. Если бизнесмен будет делать все строго по закону, то, в конце концов, его бизнес сойдет на «нет». Так и финансирование партий выталкивает их в «серую зону», что делает их всех жертвой исполнительной власти.

В законе о партиях говорится, что все финансирование партий коммерческими структурами должно проводиться по безналичному расчету. Но реальность сейчас такова, что бизнес, который финансирует партии, не держит деньги на счетах в тех количествах, в которых он их зарабатывает. Сначала надо дать возможность бизнесу легитимизировать свои накопления, а потом уже требовать от него, чтобы финансирование партий велось по этой модели.

То же самое касается и максимальной суммы пожертвований, которую могут предоставлять физические и юридические лица политическим партиям. Эта сумма очень мала, и в результате все будут вынуждены ее превышать. Таким образом, именно строгая регламентация финансовой деятельности партий и сделает их легкой добычей исполнительной власти, которая в результате сможет отменить любые выборы. И здесь надо пойти по пути максимальной либерализации закона: пожертвования политическим партиям не должны быть ограничены по форме и объему. Единственное требование, которое должно быть предъявлено, – это открытость и законность, любые перечисления на счет партий должны фиксироваться в отчетно-финансовых документах.

И последний вопрос – вопрос о демократии. Возникает дилемма: закон ли это о развитии партии или закон о формировании «партии власти»? Она коренится в более кардинальном вопросе – возможна ли вообще в России либеральная демократия? Либо Россия обречена на то, чтобы находиться в состоянии полудемократии, недоношенной демократии, управляемой демократии, и будет колебаться между плебисцитарной и элитистской демократией. Вот это – кардинальный вопрос. Ответ на этот вопрос заключается в том, что в России не развито гражданское общество. И в результате наблюдается некое провисание законодательства, каким бы оно не было: закон не может приказать партиям быть развитыми, и они контролируются либо властью, либо элитой, либо узкими олигархическими группировками.

Это, на мой взгляд, ставит перед нами кардинальную задачу. Если мы хотим, чтобы закон работал на укрепление демократии, мы должны понять, что недостаточно просто принять закон. Закон сам по себе работать не будет, его нужно дополнить другой вещью – развитием демократии в России.

Развитие демократии в России должно стать одним из приоритетных направлений в деятельности государственной власти. В соответствии с этим мы должны понимать, что развитие партий позитивно для России, но также должно развиваться и гражданское общество. Должна быть создана специальная государственная программа по развитию гражданского общества, создан государственный фонд развития демократии. Кроме того, как государственная должна быть осознана проблема формирования активного участия граждан в политических институтах, формирования демократии участия. Для формирования соответствующей политической культуры у граждан в школах и в вузах должны быть введены специальные курсы, а также соответствующие программы на ТВ и в других СМИ. Таким образом, я говорю о культуртрегерской роли государства.

Если политические лидеры думают, что можно просто принять какой-либо закон, и все будет нормально, то они ошибаются. В этом случае Россия будет обречена двигаться естественным путем – очень медленным. Мне кажется, что Россия должна идти по пути догоняющего развития, в том числе по пути догоняющего развития демократии. И в этой связи мы все понимаем, что современной демократии в рамках президентской республики не существует, кроме как в Соединенных Штатах Америки, которые являются суперэксклюзивным вариантом. И связано это, прежде всего, с историей становления и с суперразвитием гражданского общества в Америке. А нормальная демократия во всем мире – это парламентская демократия. Поэтому я считаю, что в России должна быть принята программа постепенного перехода к парламентской демократии. Такой переход, возможно, будет осуществлен через 7-11 лет. Но выборы следующего президента после двух сроков Путина, как мне представляется, должны уже пройти в рамках новой системы. Этот президент, т.е. Путин, должен отработать при президентской республике, а следующий президент должен уже быть избран в рамках парламентской демократии.

Я надеюсь, что развитие общества и демократии в России дойдет до того момента, когда она будет способна это сделать. Но мы должны помнить, что парламентская демократия без развития демократии участия граждан выльется в безответственную пляску партийно-олигархических группировок, на смену которой придет полуавторитарный лидер. Парламентская демократия при активном участии граждан в политической жизни – именно такая демократия и обеспечит стабильное развитие России в XXI веке.

И последнее. Я приглашаю вас участвовать в пропаганде развития демократических идей, больше встречаться со студентами, в том числе приходите к нам в МГУ, в Высшую школу экономики, активно участвуйте в наших летних и зимних политологических школах.

Горбачев М.С. Реклама! Использование Круглого стола!

Марков С.А. Михаил Сергеевич, согласен. Это и есть реклама – реклама развития демократии.