Первый урок, который мы можем извлечь из холодной войны, состоит в том, что кровопролитие никогда не бывает неизбежным. Вероятность перехода конфликта в "горячую" стадию может снижаться или повышаться, но избежать его можно всегда. Строго говоря, даже сама холодная война не была неизбежной. Впервые прочитав NSC 68 (меморандум Совета национальной безопасности, предлагавший начать массированную программу наращивания американской военной мощи для сдерживания советской угрозы), президент Трумэн отнесся к нему скептически. Но с началом наступления северокорейских войск через 38-ю параллель Трумэн отбросил сомнения и одобрил выделение громадных средств на реализацию мер, предлагаемых в NSC 68. Важно управлять собственными страхами: наблюдая за превращением Китая в сверхдержаву, мы не должны позволить нашим страхам определять наши отношения с этой страной.

 

Второй урок холодной войны состоит в том, что развитие конфликтов очень сильно зависит от личных качеств конкретных лидеров. Невозможно понять происхождение холодной войны, не поняв Сталина и Трумэна, окончание холодной войны невозможно понять, не понимая Горбачева и Рейгана.

 

Третий урок состоит в том, что военная мощь имеет свои ограничения. Конечно, военная мощь важна, и взаимное ядерное сдерживание сыграло большую роль, особенно на начальном этапе холодной войны. Но следует помнить, во-первых, что ядерное оружие настолько ужасно, что использовать его, по сути, невозможно — оно может служить только инструментом сдерживания. Во-вторых, надо помнить о том, что в эпоху национализма, на которую наложилась информационная революция, управлять враждебно настроенным населением невозможно. США потерпели поражение во Вьетнаме, СССР — в Афганистане, несмотря на то что были ядерными державами. Сегодня старая модель оккупации просто не работает. К сожалению, США начинают это понимать слишком поздно, уже оказавшись в Ираке.

 

Четвертый урок — это важность экономической мощи. В конце XX века мы пережили то, что называют третьей индустриальной или информационной революцией. В основе ее — поразительное снижение стоимости обработки и передачи информации: с 1970 по 2000 год она сократилась в тысячу раз! Это означает, что мир коренным образом изменился и экономическая модель, которую строил Сталин, с ее металлургическими комбинатами и электростанциями, успешная в условиях второй индустриальной революции, сегодня не подходит. Сегодня только рынок способен достаточно быстро реагировать на вызовы современности.

 

Когда Михаил Горбачев пришел к власти, игра уже была проиграна. Старая экономическая система не смогла приспособиться к третьей индустриальной революции. В СССР в 1985 году было 50 тыс. персональных компьютеров, тогда как в США из было уже 30 млн. Урок состоит в том, что невозможно сохранить конкурентоспособность, если мы не готовы к постоянным инновациям, к тому, что Джозеф Шумпетер называет творческим разрушением. Концепция "творческого разрушения" означает, что, желая получить что-то, мы должны от чего-то отказываться, надеясь, что полученное будет лучше того, от чего мы отказались. Пытаясь просто сохранить имеющееся, мы, скорее всего, будем обречены на поражение.

 

Пятый урок — это важность мягких форм влияния, или soft power. Soft power — это способность добиться от других желаемого, не принуждая их, а привлекая. Добиваться желаемого можно запугивая других (метод кнута) или покупая их согласие (метод пряника), а можно добиваться, чтобы они сами хотели сделать то, чего ты хочешь. Это и есть soft power. Надо отметить, что в 1945 году СССР обладал очень большим потенциалом soft power: коммунизм как идея был привлекателен для многих европейцев, а СССР — как страна, победившая фашизм. Но большая часть этого потенциала была потеряна, в том числе в результате вторжений в Венгрию и Чехословакию. СССР терял soft power по мере того, как рос его военный потенциал: использование военной мощи подрывает потенциал soft power, а значит, и совокупную мощь государства.

 

Традиционно считалось, что победит тот, у кого армия больше. Урок, однако, состоит в том, что в информационный век побеждает тот, чья история убедительнее, чья история способна привлекать людей. Поэтому мы должны использовать оружие против людей вроде бен Ладена, но вместе с тем, если мы хотим победить, мы должны использовать soft power, чтобы привлечь большинство умеренных мусульман и не позволить бен Ладену рекрутировать среди них сторонников.

 

Шестой урок — это роль ядерного оружия. Во многом холодная война не стала "горячей" именно благодаря ядерному оружию. Оно сыграло роль "магического кристалла". Если бы русскому царю, немецкому кайзеру и австрийскому императору в августе 1914 года можно было показать, как будет выглядеть мир в августе 1918 года, показать, что война будет ими проиграна, их империи будут раздроблены, едва ли они решились бы начать войну. Ядерное оружие так ужасно, что позволяет представить, как будет выглядеть мир после войны. В этом смысле оно действительно сыграло сдерживающую роль.

 

Извлекать уроки из холодной войны важно, но нельзя забывать и об опасности прямолинейных аналогий. Сегодня мы имеем дело с новыми проблемами, и ошибаются те, кто называет угрозу международного терроризма новой холодной войной или четвертой мировой войной. Эта война может быть "длинной", но она будет отличаться от предыдущих конфликтов. История никогда не повторяется, в лучшем случае она лишь рифмуется.

 

Джозеф Най, профессор Гарвардского университета (США)

 

В основе статьи — выступление автора на конференции "От Фултона до Мальты: как начиналась и как закончилась холодная война" (Горбачев-Фонд, март 2005 года)